Произведения Ремарка категорично не пригодны для экранизации. Они очень образны и визуально насыщены, когда читаешь книгу, то в голове мелькает кадр за кадром, но экран не в состоянии проецировать на себя ремарковские мысли, поскольку писатель строит свое повествование на ощущениях, личных переживаниях по поводу происходящего самого читателя, исходя из его внутреннего опыта. А еще верить на слово Ремарку нельзя. За словом часто скрывается не действие или поступок, а клубок противоречий, из которых соткано одно-единственное переживание — и это жизнь. И если он говорит об отсутствии у жизни смысла, то это вовсе не значит, что он верит в смерть как в однозначный финал «жизнь так плохо устроена. что она не может на этом закончиться»; и если кто-то из его героев смеется, то вовсе не исключено, что внутри просто уже все пересохло от бесконечных слез «если не смеяться над 20 веком, то надо застрелиться»; и только в состоянии абсолютной и безусловной любви мужчина и женщина на страницах его книг признаются в том, что они совершенно спокойны и необуреваемы ни страстями, ни желаниями. Навязать ремарковский текст кому-либо через чужие образы невозможно, даже если это образы Фицджеральда. Именно он автор сценария фильма по роману Ремарка «Три товарища» 1938 года. От текста осталась внешняя структура, от мук души высокопарность и пафос. Собственно логика произведения не нарушена. но нет внутренней составляющей. Есть все те элементы, которые характерны почти для каждого произведения Ремарка. а чем они отличаются друг от друга так это какими-то очень незначительными деталями. которые выхватываются из обыденности жизни, превращаясь в символ.
У Ремарка всегда есть молодой человек (или группа из нескольких), прошедший войну и разочаровавшийся в жизни, он случайно встречает прекрасную девушку-женщину, хрупкую. как само бытие, но пьющую кальвадос или ром, или что-нибудь еще и более крепкое, он абсолютно случайно, практически против своей воли, влюбляется в нее, когда чувства достигают пика и уже переливаются кальвадосом через край бокала выясняется, что она смертельно больна, уходит обычно тихо и незаметно, вечером или на заре, угасает как слабый солнечный луч. А еще есть скорость и увлечение главного героя (или нескольких) машинами. Именно вот эти клишированные схемы и использованы в фильме, а потому ему можно смело дать любое другое название любого другого произведения Ремарка и зритель почти не заметит подлога, а заподозрит что-то неладное, если пересчитает количество героев в кадре.
Композиция привычная и примитивно линейная. Герои экзистенциально обречены, как всегда. Любят скорость и смертельно больных женщин, но что же отличает роман «Три товарища» от других. Можно смело предположить. что от «Триумфальной арки» ром. Именно его, а не кальвадос откровенно пьют все. Кстати, Ремарк дает такую панораму крепких спиртных напитков, что погрузившись в его творчество, неизбежно начинаешь в них разбираться. Встает очень интересный и безусловно закономерно экзистенциальный вопрос – почему его герои пьют, да еще и в таком количестве? Ответ либо на поверхности, либо его можно высказать как гипотезу – именно таким образом они постигают вкус жизни, которая в повседневности безлика и безвкусна, а запивая ее кюммелем (тминная водка, те самые «Капли датского короля» Окуджавы) вполне и дальше и жить вкусно и терпко и запашисто.
Но, возвращаясь к специфике «лица» именно этого произведения, и в очередной раз задавшись вопросом, чем «Три товарища» отличаются от других творений Ремарка, нужно обратить внимание на казалось бы очень незначительные детали и второстепенных персонажей, именно они и составляют зерно индивидуальности так похожих между собой и как будто под копирку написанных текстов. Вспоминается постоянный посетитель бара, одиноко пьющий и обращающийся в процессе распития «к луне или кусту сирени», у него было «лицо растроганного гиппопотама», а когда он смеялся, то казалось. что «смеялся целый лес обезьян». Вполне возможно, что пьет, разговаривая с луной, один герой, а смеется другой, а лицо у третьего, но «правда была безнадежной и тусклой, а жизнь только в ощущениях мечты», а потому именно лицо гиппопотама отличает именно это произведения, у других текстов Ремарка другие лица и другие метафоры. Врезаются осколками разбитого зеркала в душу читателя те, кто находится рядом с главными героями. Супруги Хассе – соседи Роберта по пансиону. Вечно недовольная жена бросает мужа, он кончает жизнь самоубийством, а потом она не знает, что делать теперь ей со своей жизнью. Или смертельно больной молодой человек. которому врачи определили очень короткий срок, и он потратил на красивую жизнь последних дней все свои деньги, но взял и выздоровел, что делать и как жить дальше он не знает. Или роковое трио Скрипач-Испанка-Русский, где мужчины ждали смерти один другого, а тогда и женщина достанется победителю, то есть оставшемуся в живых, но однажды вечером (или утром) умерла она.
Следуя за ремарковской логикой, нужно принять и понять, что «значительное не может успокоить нас; утешает всегда мелочь, пустяк», а в любви не бывает глупостей, а счастью, как ни странно, есть место в этой жизни.
«Жизнь стала слишком пакостной для счастья, но именно поэтому оно было таким непостижимым и бьющим через край».
